Умная игра

Умно игра помогает познать себя.

Да, это так, пусть подсказки не так просты.

Пусть на нее мы тратим день ото дня

все отведенные кем-то на жизнь часы.

Люди играют - сразу не рассмотреть,

что за собою скрыть от других должны.

Наши обиды - наши всего на треть,

автором четко были прописаны.

Все это знают. Я не отвечу "Нет!",

если ко мне по сюжету заглянет смерть.

Я по губам прочитаю ее совет:

Не надоело эту муру смотреть?

Эта игра, ты, конечно, в нее играл.

Черным мерцают пиксели битых дней.

Правила знаешь, (слышал или читал).

Жизнь - сериал межсезонный, в книге теней.

Страшны наши Боги

Страшны наши Боги и мы им под стать:

Не добры, не ласковы взгляды.

И если решил ты им веру отдать,

То им твоей веры не надо.

Они – существуют, мы – были и нет.

А годы? Проносятся годы.

И скоро растает наш трепетный свет

На скалах их вечной породы.

Но полнится силой незримо душа,

Глаза не отводим от взгляда.

Мы – дети Бессмертных. Судьба – это шанс

Разрушить меж нами преграду.

Страшны наши Боги и мы им под стать:

Не добры, не ласковы взгляды.

И если решил ты им веру отдать,

То им твоей веры не надо.

Они – существуют, мы – были и нет.

А годы? Проносятся годы.

И скоро растает наш трепетный свет

На скалах их вечной породы.

Но полнится силой незримо душа,

Глаза не отводим от взгляда.

Мы – дети Бессмертных. Судьба – это шанс

Разрушить меж нами преграду.

Вокруг Олимпиады

Тех, кто обрадовался тому, что наших спортсменов частично «допустили» до Олимпиады, спешу успокоить: после Олимпиады есть план «нагнуть» Россию за «попытку оказания давления на МОК». Что точно будет сделано, пока неизвестно. Возможно, отстранение от Олимпийского движения на несколько Олимпиад, возможно, попытка бойкотировать ЧМ по футболу. Там много «умных» голов, придумают, а деньги на кону большие. Возможно, нашим будет предложен выбор: или вы сидите в дерьме и не рыпаетесь, и тогда, может быть, кто-то сможет участвовать в следующей Олимпиаде, или мы найдем нарушения и на данной Олимпиаде. Ну, и так далее…

Но я не об этом.

Что бы ни происходило, а наш спорткомитет был спокоен, как йог. Да и чего им бояться? Денежки-то идут.

МОК сделал большую ошибку, отстранив одного из главных наших чиновников от Олимпийской кормушки. После этого шевеление пошло, т.к. остальные спортивные чиновники тоже почувствовали, что ими могут пожертвовать. А так – сидели бы они и не рыпались. Не в первой. Не поедет один спортсмен, поедет другой. Да какая им-то разница?

Ну, и в заключение:

Если наши смирятся, прогнутся сейчас, то и в следующий раз нас нагнут.

Если не смиримся, то хуже точно уже не будет.

И почему бы нашему Олимпийскому комитету не поднять вопрос о сроке давности?

Прошли игры - и всё. Никаких пересмотров результатов через десять лет. Максимум - месяц. И даже месяц незачем. Пропустили - значит пропустили.

Меньше возможностей для склок, лжи и подтасовок.

Я думал о Боге

Я думал о Боге,

о том, что жестоко -

дарить, а потом - отбирать,

смотреть, как над телом

больного ребенка

стенает в бессилии мать,

как плачет жена

над солдатом ушедшим

и павшим

в ненужном бою,

как в горе горит

человек поседевший,

за миг потерявший семью.

Как это понять?

Ты сказал: испытанье!

Чтоб знали его доброту!

Чтоб ведать,

достоин ли ты наказанья,

пытает он Веру твою.

Тогда возразил я:

- Простил бы жестокость,

пусть льется она через край,

когда б он на свете

любил хоть кого-то!

- Он любит.

Прощай же!

ПРОЩАЙ!

Еще одна теория создании Мира

Мы по образу бога?

Но кто мне ответит тогда,

почему мы различны?

Нет, ясно любому: лепили

из того, что нашли на уроке труда

дети младшего класса.

И с ними был учитель не строг

и смеялся он вместе со всеми

над чудными деталями,

сшитыми криво и косо,

пусть старались,

но вместе смеялись

дети разных богов на уроке труда

наш веселый мирок создавая,

я прошу лишь одно –

не тянуть мои дни

слишком долго

в трудах бесполезных.

Лучше ярко сгореть

в фейерверке веселых желаний,

чем растить тяжкий горб,

 средь трудов и чужих назиданий.

Если ж нужен вам кто-то,

чтоб людям нести ваше слово,

что ж, наверно, готов и к тому,

но излишне сурово

наше время,

готовы костры

тем, кто новую веру

может в мир принести.

Где-то есть параллелка

Где-то есть параллелка, где я поспешил, где рванул за тобой, выбиваясь из сил, где полиция дома три трупа нашла, без труда поняла - с одного все ствола.

Где злодеем меня без забот нарекли, только мне все равно в нежной хлади земли, посреди чуть похожих, забытых могил... Никому не понять - рок нас всех сокрушил.

Рваной раной в груди и дырой в голове, мы купили билет, мы отметились все, и теперь что тепло, что прохлада вокруг, нам троим все равно. Разрывается круг.

Я не знаю, я прав, или все же не прав, что решился уйти, волю неба поправ? Но шумят ветерки над моей головой: если ствол на стене, под стволом ты не стой.

Где-то есть параллелка, гле живы все мы, где друг другу счастливые дарим цветы...

В параллелке другой я был счастлив с тобой.

Бог и коровы

- Слушайте, стадо!
Я вам воздам сторицией,
за беззаветное ваше 
служение им
Я награжу вас:
Рай - 
колбаса с горчицею,
Суп и посмертный студень -
Ногам твоим.

Грустных, прекрасных глаз ваших 
свет погасит
на скотобойне в свежей крови мясник.
Нет в жизни счастья: 
Детушек кровных ваших
утром зарежет 
грубый, бухой мужик.

Да и самих вас - на молоко и мясо. 
А для чего вы миру еще нужны?
Всех расфасуют. Фишки и прибамбасы 
с мордой коровьей... 
Вам они не видны.

Но за года векового долготерпения, 
темного страха стать вдруг одним из явств
Я награжу вас...
Я награжу вас
Коровьим бешенством!
И африканской чумой 
- это про запас.

Бог и коровы

- Слушайте, стадо!
Я вам воздам сторицией,
за беззаветное ваше 
служение им
Я награжу вас:
Рай - 
колбаса с горчицею,
Суп и посмертный студень -
Ногам твоим.

Грустных, прекрасных глаз ваших 
свет погасит
на скотобойне в свежей крови мясник.
Нет в жизни счастья: 
Детушек кровных ваших
утром зарежет 
грубый, бухой мужик.

Да и самих вас - на молоко и мясо. 
А для чего вы миру еще нужны?
Всех расфасуют. Фишки и прибамбасы 
с мордой коровьей... 
Вам они не видны.

Но за года векового долготерпения, 
темного страха стать вдруг одним из явств
Я награжу вас...
Я награжу вас
Коровьим бешенством!
И африканской чумой 
- это про запас.

--- Призрачное «здесь»
В этом призрачном, мокром "здесь"
Дождь и осень зовут остаться...
У меня есть повод заснуть
и нет повода просыпаться...

Обязательства? Перед кем?
Перед небом? Собой? Тобою?
Ты устала меня спасать.
Надоело. Того не стою.

Но ты тянешь меня ночной
Полосой холодного бреда,
Утверждая, что я - живой,
Убеждая, что здесь я не был:

В этом призрачном, мокром "здесь"
Дождь и осень зовут остаться...
У меня есть повод заснуть
и нет повода просыпаться...

Погибает цветок. Не успеть.
Мне тебя не спасти.
Это счастье - удел эгоизма.
Налейте мне водки!
Так охота нажраться!
Но вряд ли удастся уйти
от банальной тоски.
Лучше пить,
чем топиться в Неве,
чем подохнуть с чахотки.
 
Хотя в чем-то похожи,
Похожи решенья мои.
Постою на мосту над водой,
обопрусь на перила.
Есть в бегущей воде,
есть в слиянии ее с высотой,
есть в мгновенье полета
манящая, странная сила.
 
Не спешу.
Ты глядишь на меня с высоты.
Не торопишь -
тебе это вовсе не надо.
Этот путь для решенья проблемы
Был слишком простым.
Не ведет он к тебе,
Он всего лишь уводит из Ада.